Random(ЧЕ Гевара)

Наши действия — это боевой антиимпериалистический клич и призыв к объединению народов мира против главного врага рода человеческого — против Соединенных Штатов Америки.
______
Нужно вести войну везде, где присутствует противник: и там, где он живет, и там, где он отдыхает; нужно сделать войну тотальной.
______
Для срыва выборов предполагалось напасть на близко расположенные населенные пункты. Нами планировалось одновременное нападение на Кабайгуан, Фоменто и Санкти -Спиритус, находящиеся на плодородных равнинах в центральной части страны. Между тем в горах была взята казарма Гуиния-де-Миранда, несколько позднее подверглась нападению казарма в Банао, но это существенных результатов не дало. Дни, предшествовавшие 3 ноября, были очень напряженными: наши силы рассредоточились почти на всех направлениях, совершенно не давая населению подойти к избирательным участкам.
______
Теперь нам не стоит труда назвать экс-президента вором, то есть тем, кем он был всегда, хотя было время, когда мы сами согласно нашей, как мы ее окрестили, “революционной тактике” называли “экс-президентом” вора, а он в свою очередь называл нас не “презренными коммунистами”, как это он делает сейчас, а “спасителями Кубы”.
______
В теории ценообразования у нас тоже имеются глубокие расхождения. При самоуправлении цены образуются с учетом закона стоимости, однако не объясняется (насколько нам известно), какое из выражений закона стоимости принимается в расчет. За исходную точку берется общественный труд, необходимый для производства данного изделия, однако упущен тот факт, что общественно необходимый труд есть понятие экономико-историческое и тем самым меняющееся не только на местном (или национальном) уровне, но и в мировом масштабе; постоянное развитие технологии, являющееся следствием конкуренции в капиталистическом мире, снижает затраты необходимого труда, а значит, и стоимость продукции. Закрытое общество может игнорировать эти изменения в течение определенного времени, но оно всегда должно возвращаться к этим международным отношениям, чтобы сравнить стоимости своей продукции. Если определенное общество игнорирует эти изменения в течение длительного времени, не развивает новых и точных методов ценообразования взамен старых, оно создает внутренние взаимосвязи, которые будут формировать собственную схему стоимости, существующую сама по себе, но вступающую в противоречия с тенденциями более развитой техники (пример стали и пластмассы); это может вызвать относительные отставания определенного значения и в любом случае отклонения от закона стоимости в международном масштабе, что делает несопоставимыми экономики стран.
______

Random(Economy)

Вторая идея -- это различение между реальной и потенциальной производительностью. Термин "потенциальная" несколько плох, потому что предполагает что-то воображаемое, в то время как эта производительность действительно существует. Потенциальная прозиводительность -- это то, сколько наша страна в принципе способна произвести (т.е. сколько у нас рабочих, заводов и т.д.) Реальная производительность -- это то, какая часть этих ресурсов реально используется. Например, завод может быть потенциально в состоянии выпускать 3000 машин в месяц, но в период депрессии реальная производительность может упасть до 1500 машин в месяц. Как только завод вернется к полной загрузке, мы увидим реальный рост. Но потенциальный рост появится только тогда, когда посторят второй завод.

Во время рецессии реальное производство падает -- миллионы рабочих теряют работу, заводы простаивают. Но потенциальная производительность остается нетронутой. Во время подъема реальное производство снова приближается к потенциальному -- миллионы уволенных рабочих возвращаются на пустые заводы. Таким образом возникает видимость роста. Отметим, что такой рост достижим сравнительно быстро и легко. Но после того, как все рабочие возвратились на работу, дальнейший рост должен включать в себя рост потенциальный -- то есть строительство новых заводов и рождение новых рабочих. Легко видеть, что такого роста добиться гораздо сложнее.

Random(обыватель)

Я, как и большинство людей моей профессии, регулярно вынужден общаться с западными людьми и давно уже понял, что средний западный человек (то есть рядовой западный обыватель) – исключительное дерьмо. Разумеется, и наш родной обыватель – исключительное дерьмо, но западный – это дерьмо в квадрате. Нет, в кубе. Из западных людей можно общаться только с тем, кто считается в своих странах "белой вороной", сумасшедшим, неудачником (о, это на Западе такое страшное ругательство! – и нам, воспитанным на Достоевском, Толстом и протопопе Аввакуме, этой логики не понять) – с какими-нибудь там анархистами, троцкистами, радикальными "зелеными", фанатиками народной культуры, "завернутыми" на своей работе учеными и разными друзьями Советского Союза, не захотевшими стать государственными чиновниками-советологами. Из всех иностранцев самые убогие – американцы. Как говорит один мой друг и коллега, "их развитие остановилось в старшей группе детского сада". И потребности развиваться они не испытывают. Еще лет 30 назад европейцы отличались от американцев в лучшую сторону. Но потом европейскую культуру сожрала американская "массовая культура", европейскую систему образования – американская, европейский образ жизни – American Way of Life. И всё унифицировалось.
_
Еще четверть века назад Э. Хакер в своей книге "Конец Американской Эры" с удивлением и явным расстройством (поскольку он считал себя либералом) обнаружил, что "либерализм целиком превратился в философию оправдания привилегий среднего класса", в "способ, который позволяет зажиточным гражданам, с одной стороны, считать себя прогрессивными, а с другой – избегать расплаты за свои "прогрессивные" принципы".
_
Наш обыватель – в силу ли национального характера или в силу еще каких причин, не знаю – заведомо даст сто очков вперед западному в области хамства, зависти, низости и подлости. Западный обыватель мелочен, труслив, расчетлив и законопослушен. Наш, при своей трусости, натура широкая, "восточная" – если гулять, так с пальбой и битьем морд и зеркал, если грабить соплеменников – то не до последнего цента, как в Штатах, а до последней нитки.

Random(Тошнота)

Просто диву даешься, как можно лгать, прикрываясь здравым смыслом.

Рассуждать тут особенно не о чем: я не смог подобрать клочок бумаги, только и всего.

Всей тяжестью навалившись на фаянсовую раму, я приближаю свое лицо к стеклу, пока оно не упирается в него вплотную. Глаза, нос, рот исчезают – не остается ничего человеческого. Коричневатые морщины по обе стороны горячечно вспухших губ, трещины, бугорки. Широкие покатости щек покрыты светлым шелковистым пушком, из ноздрей торчат два волоска: ну прямо рельефная карта горных пород. И несмотря ни на что, этот призрачный мир мне знаком. Я не то чтобы УЗНАЮ его подробности. Но все вместе вызывает у меня ощущение «уже виденного», от этого я тупею и меня потихоньку клонит в сон.

Какой же волей надо обладать, чтобы медленно, упорно осуществлять такой обширный замысел. Однажды, семь лет тому назад (он сказал мне, что занимается самообразованием семь лет), он торжественно вступил в этот зал. Обвел взглядом бесчисленные тома, которыми заставлены стены, и, должно быть, сказал себе почти как Растиньяк: «А ну, познания человеческие, поглядим, кто кого!» Потом подошел, взял первую книгу на первой полке справа и открыл первую страницу со смешанным чувством благоговения, ужаса и неколебимой решимости. Сегодня он добрался до «Л». «К» после «И». «Л» после «К». От трактата о жесткокрылых, к католическому памфлету против дарвинизма, но это его нимало не смущает. Он прочел все. На складе в его голове хранится половина того, что науке известно о партеногенезе, половина всех аргументов, выдвинутых против вивисекции.

Я высек Мориса Барреса. Нас было трое солдат, и у одного из нас посередине лица – дыра. Морис Баррес подошел к нам и сказал: «Молодцы» – и каждому дал по букетику фиалок. «А я не знаю, куда его девать», – сказал солдат с дырявым лицом. И тогда Морис Баррес сказал: «Сунь его в дырку в своей голове». «Я суну его тебе в задницу», – ответил солдат. И мы положили Мориса Барреса лицом вниз и стали стаскивать с него штаны. Под штанами у него оказалась кардинальская мантия. Мы задрали мантию, а Морис Баррес стал кричать: «Осторожней! У меня брюки со штрипками». Но мы высекли его до крови и лепестками фиалок выложили на его заду голову Деруледа.
С некоторых пор я слишком часто запоминаю свои сны.

к сорока годам их распирает опыт, который они не могут сбыть на сторону. По счастью, они наплодили детей, их-то они и заставляют потреблять этот опыт, не сходя с места. Они хотели бы внушить нам, что их прошлое не пропало даром, что их воспоминания потихоньку сгустились, обратившись в Мудрость. Удобное прошлое! Карманное прошлое, книжица из золотой библиотеки, полная прописных истин. «Поверьте мне, я говорю на основании опыта, всему, что я знаю, меня научила жизнь». Да разве Жизнь взялась бы думать за них? Все новое они объясняют с помощью старого, а старое – с помощью событий еще более древних, как те историки, которые Ленина изображают русским Робеспьером, а Робеспьера – французским Кромвелем: в конечном счете они так ничего и не поняли…

Доктор очень хотел бы верить в этот свой опыт, он хотел бы скрыть от себя невыносимую правду: что он один и нет у него ни умудренности, ни прошлого, и разум его мутнеет, и тело разрушается. И вот он старательно возвел, благоустроил, обставил свой маленький компенсаторный бред: он уверяет себя, будто он прогрессирует. У него провалы памяти, мозг иногда работает вхолостую? Ну и что ж – просто он избегает теперь скоропалительных суждений молодости. Он больше не понимает того, что пишут в книгах? Ну и что ж – просто ему теперь не хочется читать. Он больше не может заниматься любовью? Но он немало занимался ею в свое время. А любовные шашни куда лучше иметь в прошлом, чем в настоящем, – на расстоянии можно судить, сравнить, обдумать.

«Каким образом я, у которого не хватает сил удержать собственное прошлое, надеюсь спасти прошлое другого человека?»

Ничего нового. Существовал.

К тому же надо как-то убивать время. Они молоды, хорошо сложены, им еще лет на тридцать этого хватит. Вот они и не торопят события, они оттягивают их, и они правы. После того как они переспят друг с другом, им придется найти что-нибудь другое, чтобы замаскировать чудовищную бессмыслицу своего существования. И однако… так ли уж необходимо себя морочить?

Я опираюсь рукой на сиденье, но тут же отдергиваю руку – эта штуковина существует. Вещь, на которой я сижу, на которую я оперся рукой, называется сиденье. Они нарочно все сделали так, чтобы можно было сидеть: взяли кожу, пружины, ткань и принялись за работу, желая смастерить сиденье, а когда закончили, получилось вот ЭТО.

Я знаю, что покорность – не покорность, а лень, знаю, что законы для нее не писаны: то, что они принимают за ее постоянство… Это всего лишь привычки, и завтра она может их переменить.
Ну, а если что-то случится? Если вдруг она встрепенется? Тогда они заметят, что она тут, рядом, и сердце у них захолонет. Что проку им будет тогда от их плотин, насыпей, электростанций, от их домен и копров? Случиться это может когда угодно, хоть сию минуту – предзнаменований много. И тогда, например, отец семейства на прогулке увидит вдруг, как навстречу ему по дороге, словно подгоняемая ветром, несется красная тряпка.

Random(А. С. Пушкин)

Мы добрых граждан позабавим
И у позорного столпа
Кишкой последнего попа
Последнего царя удавим.

1817-1819, dubia

Random

Родичев, воскликнул на заседании Центрального комитета своей партии: 'Да неужели вы думаете, что с этими дураками можно победить!' События показали, что с дураками победить нельзя.

На щекотку люди реагируют по-разному, на каленое железо -- однородно.

12-го была провозглашена отмена смертной казни. Четыре месяца спустя казнь была восстановлена для солдат.

Один из волостных земельных комитетов Калужской губернии отобрал у монастыря половину покоса; по жалобе настоятеля уездный земельный комитет постановил: отобрать покос целиком.

Большую часть времени люди проводят в могилах.

'Укажи не только цель, укажи и путь. Ибо так нерасторжимо врастают друг в друга путь и цель, Что одно всегда меняется вместе с другим, И путь иной порождает иную цель'.

Прямохождение привело к ослаблению и облегчению скелета и выставлению мягкого пуза на всеобщее обозрение. Но эти издержки были компенсированы эволюцией. Взамен

Статьи, посвященные 1) новым теориям строения Вселенной, Земли, общества, 2) созданию Вселенной господом богом, а также общим теориям всего, удаляются до прочтения.

Если человек идиот — это надолго.

Смерть по своей природе – частный опыт. Любовь, наоборот, всегда требует соучастия и причастности.

“Будем богаты или будем казаться богатыми”

Обладавшие ядерным оружием сверхдержавы соревновались между собой в том, сколько раз они могут уничтожить мир.

«Если долго всматриваться в бездну — бездна начнёт всматриваться в тебя». В советской России этим никого не удивишь.

спартанская «конница» воевала пешком в фаланге, составляя тот самый отряд из трёхсот спартанцев, и хотя воевали они пешком, но в отряд принимали тех, кто мог позволить себе иметь коня. Не пытайтесь это логически понять, просто примите как факт.

Random(My Life)

-- Не можете ли вы мне объяснить, почему у меня вычеркнули статью, посвященную русскому бюрократу, отставному, притом опальному и к тому же мертвому, и какое именно отношение имеет эта мера к военным операциям?
-- Знаете ли, такие статьи им неприятны, -- сказал дипломат, неопределенно кивая головою, очевидно, в ту сторону, где помещается русское посольство.
-- Но мы именно для того и пишем, чтобы им было неприятно...
Дипломат снисходительно улыбнулся этому ответу, как милой шутке.
-- Мы находимся в войне. Мы зависим от наших союзников.
-- Вы хотите сказать, что внутренний режим Франции стоит под контролем царской дипломатии? Не ошиблись ли в таком случае ваши предки, отрубая голову Людовику Капету?
-- О, вы преувеличиваете. И притом не забывайте, пожалуйста, мы находимся в войне...
_________________________________________________________________

Итак, вечером мы отправились из Мадрида в Кадикс. Путевые издержки за счет испанского короля. Но почему в Кадикс? Я еще раз посмотрел на карту. Кадикс находится на самом крайнем пункте юго-западного полуострова Европы: из Березова на оленях через Урал в Петербург, оттуда кружным путем в Австрию, из Австрии через Швейцарию во Францию, из Франции в Испанию и, наконец, через весь Пиренейский полуостров -- в Кадикс. Общее направление: с северо-востока на юго-запад. Дальше материк кончается, начинается океан. Pacienzia!

Агенты, меня сопровождавшие, отнюдь не окружали нашего путешествия тайной: наоборот, всем, всем, кто только интересовался, они обстоятельно рассказывали мою историю, причем характеризовали меня с самой лучшей стороны: не фальшивомонетчик, а кабальеро, но с неподходящими взглядами. Все утешали меня тем, что в Кадиксе очень хороший климат.
____________________________________________________________________

Тем временем республиканский депутат Кастровидо внес по поводу моего ареста и высылки запрос в кортесы. В газетах началась полемика. Левые нападали на полицию, но, как франкофилы, осуждали мой пацифизм. Правые сочувствовали моему "германофильству" (недаром же я выслан из Франции), но боялись моего анархизма.
_________________________________________________________________________________

Отовсюду бегали в редакцию "Нового мира" журналисты, интервьюеры, хроникеры, репортеры. На некоторое время и наша газета стала в фокусе всей нью-йоркской печати. Из социалистических редакций и организаций звонили непрерывно.
-- Пришла телеграмма о том, что в Петербурге министерство Гучкова -- Милюкова. Что это значит?
-- Что завтра будет министерство Милюкова -- Керенского.
-- Вот как! А потом?
-- А потом -- потом будем мы.
-- Ого!
__________________________________________________________________________________

Казанские газеты тем временем сообщали, что я отрезан, в плену, убит, улетел на самолете, но зато захвачена, в качестве трофея, моя собака. Это верное животное попадало затем в плен на всех фронтах гражданской войны. Чаще всего это был шоколадный дог, иногда сенбернар. Я отделался тем дешевле, что никакой собаки у меня не было.
__________________________________________________________________________________________

В конце заседания Политбюро Каменев, не без смущения, внес предложение о награждении орденом Сталина. "За что? -- спросил Калинин тоном самого искреннего возмущения. -- За что Сталину, не могу понять?" Его утихомирили шуткой и решили вопрос утвердительно. Бухарин в перерыве накинулся на Калинина: "Как же ты не понимаешь? Это Ильич придумал: Сталин не может жить, если у него нет чегонибудь, что есть у другого. Он этого не простит". Я вполне понимал Ленина и мысленно одобрял его.
_____________________________________________________________________________________________

"Компромисс нужен, но не гнилой". Через четыре года Ленин почти дословно вернул мне эту фразу по поводу того же Сталина. Это было перед XII съездом партии. Ленин готовил разгром сталинской группы. Нападение он открывал по линии национального вопроса. Когда я предложил компромисс, Ленин ответил: "Сталин заключит гнилой компромисс, а потом обманет".
________________________________________________________________________________________________
В первые годы после переворота шли по стране бои, горели леса и торфяные болота, стояли голые поля -- не летела утка вовсе. Зайцев сомневался в новом строе. Но с 1920 г. утка снова пошла, вернее сказать, валом повалила, и Иван Васильевич полностью признал советскую власть.